Блокадный Ленинград – страшные воспоминания Валентины Карповны Михайловой
Страшные уроки блокадного Ленинграда через всю жизнь пронесла Валентина Карповна Михайлова. Как умирали от голода братья и сестры, как спасались по дороге жизни и как скучает она сегодня по родному Ленинграду, в нашем интервью.
Валентине Карповне не было и четырех лет, когда началась блокада Ленинграда. Она — самый младший ребенок в многодетной семье Кошелевых. В память навсегда врезались ужасы голода.
«У нас семья большая была — семь детей было у нас, четверо умерли. Это старше меня были. Я помню, как кто умрет, гляжу, в простынь заворачивают, никакой ни гроб, ничего. Я еще бывало подойду, говорю: во заснул, а он оказывается умер», — вспоминает Валентина Карповна.
В блокадном Ленинграде Кошелевы провели год. Летом 42-го их эвакуировали в Куйбышев. Только вот до конечного пункта добрались не все. Отец скончался от истощения и дизентерии.
«Кормили хорошо, когда уже выехали мы. Объедались люди и помирали еще больше, чем с голоду. Я как рассказываю, я плачу, и мама моя была такая».
В Куйбышеве оставшиеся в живых Кошелевы — мама и трое детей — прожили полтора года, потом переехали на родину отца в Курскую область. Валентина Карповна до пенсии работала в совхозе свекловичницей, дояркой. В Старый Оскол — поближе к детям — переехала лишь три года назад. В декабре ей исполнится 80. Несмотря на то, что большую часть своей жизнь она прожила в Курской области, родным считает Санкт-Петербург. И очень мечтает хоть раз встретить там День Победы. Своим внукам и маленькой правнучке о том, что пережила в детстве, пока не рассказывает, только просит бережно относиться к хлебу. В ее семье хлебные крошки не выкидывают. О блокаде дочь Валентины Карповны Татьяна слышала чаще от бабушки. Уроки войны — самые страшные.
«Рассказывала, как сапоги у деда резали, варили и как соседи крыс по подъезду ловили, а я у нее еще спрашивала: “Вы тоже ели крыс?”, она сказала – нет. Когда она лежала маленькая в постели, уже от голода практически ходить не могла, она просила этот хлебушек. Вот это мне запомнилось. Как для матери услышать, как ее ребенок умирает от голода, а мать ничем не может помочь. Это, мне кажется, самое страшное».
