«Консонанс»: Ich will петь на немецком
Если политика разъединяет страны и народы, то культура, словно цемент, скрепляет. Не жечь книги, а читать. Не переписывать историю, а изучать. Не запрещать музыку, а исполнять — вот путь к пониманию и дружбе. Старооскольский коллектив «Консонанс» на немецком поёт не первый год. В коллективе — люди разных профессий и судеб. Есть и потомки немцев, приехавших в Россию задолго до революции. Чем отличается русский фольклор от немецкого, узнавала Лариса Ульяненко.
Пока Запад вычёркивает Чайковского и Достоевского, из нашей реальности культура западной цивилизации никуда не делась. Отказываться от наследия Микеланджело, Сократа и Джека Лондона в угоду политическим настроениям глупо и опасно. Поэтому в Осколе по-прежнему звучат песни на немецком. Музыкально-поэтический «Консонанс» создала Ирина Радченкова.
Это связано с тем, что я принимала участие в нескольких российско-германских проектах культурного обмена. Назывался этот проект «Музыкальный мост». И вот мне хотелось внести тоже какую-то свою лепту в укрепление наших культурных связей. Я нашла единомышленников, заниматься, организовала кружок немецкого фольклора и с 2016 года стала с вместе с девочками заниматься.
— Ирина Радченкова, руководитель музыкально-поэтического клуба «Консонанс»
В отличие от русских народных песен, полных страдания и катарсиса, в немецких — оптимизм и философия.
Однозначно немецкий фольклор отличается даже тем, что все наши песни, родные русские песни, в миноре, они минорные, они протяжные и они такие — о большой и трудной судьбе, как правило. А вот в немецком фольклоре, в принципе, очень серьёзные темы, но они подаются все в мажорном ладу. И они, действительно, более энергичные, более позитивные. Немецкая культура известна своей философией.
— Ирина Радченкова, руководитель музыкально-поэтического клуба «Консонанс»
Немецкий фольклор не избегает даже темы смерти. Ирина признаётся, это так удивляло, что поначалу даже исключали такие куплеты. А потом решили: раз это часть культуры, нужно рассказывать и об этом. В коллективе поют не только немецкие, но и тирольские — из соседней Австрии. Тексты на русский переводят сами, чтобы выдержать стиль, сохранить красоту и оригинальность. Здесь не считают, что немецкий — язык маршей.
Язык не звучит как-то грубо, как это принято считать. Но это может быть со времён войны. Когда разговаривали мужчины, разговаривали жёстко. Женщины в Германии говорят очень милыми, плавными голосами. И песни, соответственно, красивые.
— Лидия Голованова, преподаватель немецкого языка
Предки Людмилы Митряевой из Германии переехали давным-давно, когда мастеровых, врачей, инженеров и архитекторов приглашали в Россию. Среди её дедов был даже владелец филармонии.
В то время, когда я разговаривала со своим дедушкой, я всегда к нему приставала и говорила: «Ты мне ещё раз скажи на немецком. Я тебя не понимаю. Несмотря на то, что я в школе учусь, и неплохо немецкий язык учу, почему-то я тебя не понимаю». Он мне повторял, повторял, но я только потом понимала, что это их южный диалект. В посёлке было очень много немцев. Поэтому они очень часто разговаривали, пели песни на немецком языке. Кружок для меня стал, ну, скажем, так, отдушиной. Возможностью окунуться в прошлое.
— Людмила Митряева, участница музыкально-поэтического клуба «Консонанс»
Русско-немецкий коллектив до недавних пор репетировал в библиотеке Пушкина. Но сейчас с этим стало сложно. Ирина Радченкова надеется, клуб примет под своё крыло одно из местных учреждений культуры, и репетиции продолжатся.