«Лучше без носков и без трусов, но с тепловизором»: волонтёры — о помощи военным и гражданским

Говоря о волонтёрах и СВО, чаще всего подразумевают помощь бойцам на фронте. Но добровольцы везут гуманитарную помощь и тем, кто выживает в прифронтовой зоне под ежедневными обстрелами. В таких сёлах в основном остались старики и женщины с детьми. Старооскольцы Евгений Булгаков и Виктор Лардыгин — о помощи жителям ЛНР, телефонных угрозах и мнимых зарплатах волонтёров. 

Евгений Булгаков на передовую ездит практически каждую неделю с начала спецоперации. А теперь у «Отряда партиZан» под его руководством подопечных стало больше. К военным прибавились ещё и мирные жители ЛНР. 

«Большая часть населения живёт в своих домах. Никто никуда не уезжает. Также под бомбёжками остаются. То есть, люди живут, можно сказать, практически на линии фронта. Сейчас там и кассетами начали бить, и вот этими гаубицами «777». И попадают часто по мирным. Вот именно по сёлам. И как живут там дети, как прячутся — только одному Богу известно. Я даже не знаю. Мне, взрослому, и то страшно было». 

— Евгений Булгаков, руководитель региональной благотворительной организации «Отряд партиZан».

В сёлах остались те, кому некуда ехать. А с ними и дети. 

«Очень много детей — в районе 150 только детей осталось. Есть дети, которые видели, как их родителей казнили на их глазах. Фашисты. Не знаю, как правильно назвать. Привозим продукты питания детям, которые там остались, которые также сидят в подвалах. По сути, детям и взрослым нечего было даже одеть. И за что они живут — там нет ничего, не работает”. 

Помимо продуктов и одежды, детям везут игрушки, книги, памперсы, присыпки. Словом всё, что приносят оскольчане и губкинцы. Волонтёры говорят, что почти все сладости наши бойцы отдают мирным жителям.  

«Там, конечно, ни школы, ничего нет, ничего не работает. И к 1 сентября готовится там некому, по сути. Но канцелярию мы возим. Чтобы дети занимались, рисовали. Это началось зимой, когда наши ребята, наши бойцы, которые там воюют, к нам подошли с просьбой помочь гражданским”. 

Предприниматель Виктор Лардыгин — за ленточкой позывной «Седой» — как и Женя, тоже давно в деле. Ему активно помогают кадеты и учителя 19-й школы, медики старооскольской окружной больницы. А вот многие друзья-бизнесмены отказывают — пусть, мол, государство занимается.  

«Мы и есть государство. Государство без человека не существует. Кто-то переводит 5 тыс., кто-то 1 тыс. Кто-то 100 руб. последние может перевести. А кто-то считает, что этого делать не нужно”. 

— Виктор Лардыгин, волонтёр. 

Говоря о волонтёрстве, Евгений и Виктор обращают внимание, что сборы на нижнее белье уже не актуальны. Сегодня нужно другое.  

«Лучше быть без носков и без трусов, но с тепловизором. Это спасает жизнь. Носки жизнь не спасут. Это давление на жалость: вот, ребятам нужны трусики, ребятам нужны носочки. Я вам открою тайну: ни один нормальный боевой военный под термобельё трусы не одевает. Они его сотрут в кровь. Они не нужны будут им. Да, хорошее термобельё — да. Это когда в холодное время”. 

Удивительно, но некоторые до сих пор считают, что волонтёры получают зарплату. Или «отщипывают» от того, что собирают люди для бойцов.  

«Ходят слухи, что мы по 40, по 50 тыс. получаем. Мы все работаем на своих работах. Нам не платят зарплату за волонтёрство. Вот за себя я честно скажу: всё, что зарабатываю я — у меня договорённость с женой — я всем говорю: я уже 1,5 года альфонс. Всё, что зарабатываю я — я трачу на пацанов. Я живу на зарплату супруги. Также и мы с супругой. Благо, что зарплата пока позволяет. Получаю зарплату, мы где-то процентов 40 тратим также на закупку всего необходимого. Я работаю на предприятии на металлургическом слесарем по ремонту подвижного состава”. 

Волонтёрство — дело бескорыстное и опасное. Они не прячут лица, не скрывают телефоны. И получают угрозы о расправе. 

«По номеру телефона пытаются вычислить данные какие-то. Звонят, угрожают, допустим, тебе. Скидывают твои паспортные данные. Или не паспортные данные, твоя прописка — мы тебя найдём, туда-сюда. Такие атаки были. У меня два звонка было. Говорили, что нас там найдут, что нас там встретят, что будет показательно. Чтобы люди боялись помогать. Это не страшно — дискомфортно. Но слова и действия — это разные вещи. Опасность реальная существует всё равно, конечно. Она существует. Мы прекрасно понимаем, что всё может быть. Нужно быть готовым просто”. 

Многие задаются вопросом: как же мы будем жить с украинцами, когда всё же наступит мир?   

«Стоят два дома рядом. Живут пожилые люди. Вот у одной женщины двое детей воюют за ВСУ, а рядом стоит дом, её сыновья воюют за Россию. Как же они, проклинают друг друга или что? Вот честно сказать, не знаю. Мне интересно, как они живут. Но они продолжают жить”. 

И это даёт робкую надежду, что раны затянутся. Но сначала нужно победить. Помочь нашим воинам и мирным жителям в прифронтовой зоне можно в группах Виктора Лардыгина и Евгения Булгакова в соцсетях и мессенджерах. 

Лариса Ульяненко, Павел Казакевич, Илья Самсонов — 9 канал.